Дизель приближался, рокоча все громче, судя по звуку — свернули с главной ко мне… Вашу мать, никак мимо было, уррродам! А сам-то! Сообразив, метнулся, погасил лампу… Бегом на сестницу, там с окна четко видно подъезд и ворота. Тэтэшник в руке… Такую-то мать, окно грязное, аж мутное… придется открыть. А не открывали его поди еще с советской власти… потому и мутное. Со скрежетом потянул створку, вот так, теперь видно… От суки, они уже подобрались к самым почти воротам! Смари, один из кабины лезет… фары вырубили, хитрожопые, а про свет в кабине забыли — слабенько светит, но видно же силуэт… ага, да он с оружием, не пустой! Ну, кто бы сомневался! Внезапно обожгла мысль — ведь, после стрельбы, я, для тренировки, разрядил пистолет! И в стволе сейчас нет патрона! Судорожно, торопясь («а если не будешь носить заряженным — тоже когда-нибудь от этого сдохнешь!» — от бля, говорили же, дураку!) дернул затвор, с лязгом загнав патрон, и стал целиться в фигурку, присевшую рядом машиной…
Даша прижалась поплотнее к машине, положив ружье на крыло — посмотрим, что дальше… Дальше сверху раздался различимый даже сквозь тарахтение дизеля звучный щелчок затвора. Ну, все ясно, как тут гостей встречают… Даша вдруг сообразила — ей придется или бросать все и уходить пешком (не, не вариант, проще сразу сдохнуть…) — или сдавать задом метров сорок, по прямой, просматриваемой (а значит — и простреливаемой!) из домика дорожке. Это, в общем-то, тоже не вариант. Но… пока открылось только одно окно… и это значит — у нее есть шанс. Правда, только один. Картечь на таком расстоянии придет как раз хорошо, главное не промахнуться… И сразу в машину и ходу! Даша, подхватив с дрожащего крыла машины ружье, поплотнее взяла цевье, и стала старательно выцеливать нижний угол приоткрытого окна…
Еб его мать… Как они в кино так ловко ухитряются? Темнота, темнота… Ррраз! Силуэт и прицел на нем… А вот нихера. Прицела не видно вообще. То есть просто не видно. Черное все. И за прицелом — тоже. И цели не видно. Выскочившую из кабины фигурку я не вижу, только свет в кабине выдает точный ориентир… опа! и свет погас. Машина видна темным пятном на темно-темно сером фоне… Бля, я даже в машину прицелиться не могу! Потому что целиться нечем…
Напрягаю зрение — и машина начинает словно расплываться и размазываться… бля, ну что ж такое! Вроде так-то, вокруг — все более-менее видно! Пытаюсь снова присмотреться — а нихера. Снова расплывается… про прицел и не думаю, унриал полный… Ващета… ващета, с такой дальности — машина всего раза в два поменее пластиковой тарелки на стене. И если… и если представить…. То, в машину, как и советовал майор, «не целясь» — я, может быть, если повезет — то и попаду… Но мне не машина нужна. Даже если там второй в кабине… первый-то снаружи. И с оружием. А вот если его прикинуть — даже без того, что я не знаю где он точно — может, под машину уже залез? — и то — это уже не тарелка, а спичечный коробок с десяти метров попасть… Не-ре-аль-но…
Выстрелить наугад? И чо? Так они меня пока не видят, а по вспышке узнают. Не, лучше подпущу поближе и наверняка…
Даша старательно целилась в выделяющееся на серой стене черное окно… В Бога мать! Прицелишься тут, как же… Ружье было без целика, охотничьего типа… Да еще свет справа…
Даша сообразила — свет в кабине! Этот Урал был гражданский, современный. И свет включался автоматически при открытии двери — а дверь она решила не закрывать… Да, молодец, нечего сказать… Она тихонько прикрыла дверь, и свет погас. Снова попробовала выцелить… нет, так не пойдет! Навела на стену, поймала на более светлом фоне мушку — и попробовала «перенести прицел» на окно… Н-да. Без гарантий. Выхлестнуть картечью окно она сможет… а толку? Осыпет врага осколками… ну, не факт, что серьезно. А дальше? А если там не ружье, а автомат? Или пулемет? Хрен его знает, кто там и откуда…
Даша отчетливо поняла — если там пулемет — то кранты по-любому. Ну и что прикажете? «Подавить огнем», как говорят в кино — не выйдет… ибо не может она стрелять и машину вести, да и оружие не подходящее. Пешком… нет, фигушки. Жахнуть и в машину? Пожалуй, вариант. Но…. «А если там пулемет?» Закралась мысль — может, крикнуть? Поговорить? Ага, щаз. Пусть уж думают, что тут мужик. А то услышав женский голос — во- первых обнаглеют… а во- вторых… ну, в общем, обойдутся.
Ситуация сложилась патовая… хотя нет, невидимый стрелок в любой момент мог поставить мат в один ход. Представив кого-то, смотрящего на нее сквозь оптический прицел, и с усмешкой выбирающего спуск, Даша плотнее прижалась к машине, сбивая прицел (и себе, и «снайперу»), нырнула за крыло, распластавшись на подножке…
Ну, что, стрелять? А патронов-то не густо… Даша решилась. В конце концов — у Урала перед кабиной могучий движок, да еще болтается здоровенный крюк на тросе, притянутый к бамперу… Авось! Машина до домика всяко довезет, даже сильно пострелянная, а уж там… Решено.
Скользнув вдоль борта, приоткрыла дверь (блятский свет, опять!), влезла в машину, закрыла тихонечко… А дальше как? Высовываться поверх уровня капота совсем не хотелось. Вспомнились рассказы одного ветерана первой чеченской, водителя. «Всегда хотела это попробовать», да. Чтоб блять все ваши мечты так сбывались! Даша по-кошачьи вывернулась в тесной кабине, легла на пол. Дверь на распашку, стволом упереть, чтоб не закрывалась… Свет — и хер с ним, даже хорошо — инстинктивно целить будут в то, что лучше видно… (Тот же вояка рассказал об одном водителе — бывшем студенте-психологе, нарисовавшем на тенте своего КамАЗА в центре-верху большой белый круг с красной точкой — и большинство пробоин при обстрелах было именно там!)