Ещё один человек - Страница 91

В городе было людно — озерковские пи еще кто-то обсуждали с военными какую-то банду. Только этого мне не хватало. Впрочем, военные обозленно обещали урыть козлов, но только чтобы их вызвали сразу, «а не как в прошлый раз, когда уже догорало». В ответ злобно матюгами объясняли что как могут. В итоге вояки сказали, что броня, которая пойдет к «Окею», прочешет немного район, заодно посоветовали к «Окею» не соваться, так как там сейчас станет много стрельбы и вообще жарко и мертво. Озерковские описали свою радость по этому поводу, и все стихло.

Вояки… вояки… что там вчера говорили? Они много знают… они много куда ездят… и они платят за хищников. Тааак… Впрочем, чего «так»? Если все не так. Я ни за какие коврижки не сунусь сам искать хищника. И очень-очень надеюсь, что не встречусь с ним. Ибо очень страшно. Вчера конечно приплющило меня сильно, но тем не менее и то перепугался, когда эта тварь машину стала драть. Кстати, надо еще с машиной повозиться… Эх, блин!

Короче, от военных мне ничего пока не светит. Привезти им нечего, значит и не получишь ничего… Прислонившись к стенке, допиваю чай, обозревая котобратию, уже нажратую и вылизывающуюся на утреннем солнышке. Дармоеды, бля. Мухтар хоть службу несет, котейко иногда ездит за компанию. А эти… Жрут, спят, и трахаются. Как… (Как кто? — спросил какой-то гад внутри. Че те, сука не сидится там? Сиди тихо, с твоими вопросами…) Никакого с них прибытку, нахер никому не нужные твари, даром что мертвяков тоже чуют.

Тут в башке с треском проскакивает разряд. Оба-на…

Через пять минут я уже еду в шушвагене, причем в кабине все, кроме котейки и черного, немного прихреневшие кошаки. Отъезжая, отметил оживленную пальбу в стороне «Окея».

На блок-посту встретили меня нерадостно — шушваген еще даже не подъехал к подножию виадука, как танк вдруг окутался черным дымком, вертыхнулся немного между змейки блоков, встал боком, поведя тонким стволом пушки — и блеснул вспышкой выстрела. На пути моей машины метрах в пятнадцать сверкнул маленький взрыв, что-то защелкало по машине. Ебать-колотить. Каска все же великая вещь. Особенно, если не пристегиваешься. У кошек касок, кстати, нет, но они мягкие и летают прикольно, особенно спросонья. Че делать-то? Даю задний, метясь по зеркалам… и слышу опять выстрел, вижу в зеркало как взлетает асфальт и сзади. Опаньки. Приплыли. Ну, и что? Да похуй! Открываю дверь, и вылезаю. Стараясь двигаться естественней, закрываю шушваген и иду по мосту наверх. Подхожу ближе — вояки валяются за блоками и на танке и броневике сверху, целятся все из автоматов, а у одного, на броневике еще и ракетница на плече… нихуясибе…

— Чо, я такой страшный чо ли? — ору я им уже с полдороги — или вы тут совсем охренели? Вчера нисхуя прикладом, и ебалом в землю, сегодня из пушки? Совсем ебанулись?

Я вообще-то знаю и понимаю — что так с людьми с оружием говорит не надо. Особенно когда они в тебя целятся. Но вот только что-то внутри толкает идти вперед, прямо на стволы, и при этом говорить обидное. Впрочем, все обходится — еще до того, как я дошел до них, все как-то разряжается. В итоге, когда я на верху — практически все как вчера.

— Здорово! — говорит мне один из вояк — Что это у тебя с машиной-то?

— А че, так страшно? Это от хищников — знаешь таких?

— Ха, знаю… Еще как! И что, помогает — тон скептический, ну да мне пофиг.

— Помогает. А вы че так нервно?

— Бандиты завелись. И машина у них какая-то, типа бронеавтомобиля. Правда, точно никто описать не может. Вот и попутали тебя. Сейчас отбой дают, а то уже чуть группу с «Окея» не сорвали.

— О как.

— От так.

— А что за бандиты? Откуда?

— А хер их знает. Здравствуй — это подошел вчерашний майор — Как, нормально все? За вчерашнее не в обиде?

— Ага. После сегодняшнего глупо обижаться на мелочи.

— Ну… извиняй. Тут теперь иначе нельзя.

— Ага. Понятно — а че непонятного. Будь у меня танк… хотя, нет — автомат вон у меня уже был… — А вы давно тут?

— С самого начала почти. Со второго дня. Считай без смены — да и некем менять, хорошо хоть жрать и патроны привозят. Разве что смотались, своих вывезли… некоторые — Тут майор мрачнеет, да и кое у кого из остальных физиономии становятся мрачными — а так стоим тут, зомби отстреливает, принимаем беженцев и пропускаем бронегруппы на спасение и мародерку. Ну и бандитов всяких и прочую мразь гасим, насмотрелись за это время всякого… Командования нет, приказа нет — но мы все добровольно тут — решили, что не уйдем покуда сможем или покуда не наладится.

— Почему же вы так решили? — Я, кажется, и сам понял, но хочу услышать.

— А потому, что больше некому — Отвечает мне один из них, пожилой дядька, наверное, почти пенсионер по возрасту — Некому. А надо.

— Ясно… Говорят, вы еще и награды выдаете местным — вон озерковские говорили… — Перевожу я разговор на нужную мне тему.

— Хм… ну да. Только не мы, а типа командование — последнее время что-то там организуется, и лаборатория какая-то есть, в Сестрорецке, что ли. Вот им морфы нужны. Но не все и если в состоянии хорошем. За прочих просто платим патронами, немного.

Да, негусто. Впрочем — а с чего бы иначе? А майор продолжает:

— А еще, кстати, предлагаем работать — вывозить уцелевших. За это хорошо платят…

— Погодите — Перебиваю я — А вот скажите… вам кошки нужны?

— …Кошки? А нахрена? — Удивляется майор — У нас тут мышей нет…

К нему подскакивает один из военных, и что-то шепчет на ухо. Майор недоверчиво переспрашивает, тот убедительно матерится. Майор поворачивается ко мне: